Об общих правилах. Агенда.

Я не хотела бы делать общих правил для Ауровиля, но меня вынуждают начать что-то формулировать, поскольку… возникли трудности. Я не знаю, что делать.

Пришло то, что я хотела бы сказать: это очень просто [Мать берет запись], просто вот так (это совсем малость).

Надо выбирать между пьянством и жизнью в Ауровиле, эти две вещи несовместимы.

Речь идет не о безобидном пьянстве, то есть, это приводит к актам насилия, граничит с безумием.

И тогда, конечно, если пойти по этой дороге, то можно сказать и это [Мать берет другую запись]:

Надо выбирать между жизнью во лжи и жизнью в Ауровиле, эти две вещи несовместимы.

Лишь бы это было верно!

Можно было бы сказать, что те, кто хотят напиться, хотят забыться; но люди приходят в Ауровиль не для того, чтобы забываться, а напротив, чтобы помнить.

Да, может быть, лучше написать это в такой форме.

Но идея состояла в том, чтобы настаивать на ВЫБОРЕ: жизнь в Ауровиле — это ВЫБОР. Это выбор, позиция, которую занимает человек, решение, которое он принимает. Начать жить в Ауровиле означает сделать определенный выбор, вы выбираете определенную жизнь. Но если вы выбираете одно, тогда кое-что другое становится несовместимым с этим… В любом случае, жизнь в Ауровиле — это ДЕЙСТВИЕ, принятое решение, действие.

Но это [Мать указывает на запись], это уступка современному состоянию человечества, ведь, по правде говоря, что касается Ауровиля, должен быть только индивидуальный подход. Вот что я имею в виду: могут быть пьющие люди, которые, тем не менее, пригодны для жизни в Ауровиле. Так что нельзя делать общих правил. Но если не делать общего правила, то на каком основании можно сказать кому-то (кто уже был принят, вот в чем трудность): «Нет, ты должен измениться — либо прекратишь это, либо не сможешь больше оставаться в Ауровиле…»?

То, что говорится об алкоголе, можно сказать и о наркотиках; и можно сказать еще много о чем.

Да, много, много о чем. Это только начало. Ты понимаешь, я увидела, что мы столкнулись с необходимостью… это необходимость выбора — сказать: «Выбирайте между тем и этим.»

То же самое относится к наркотикам: для некоторых людей эффект наркотиков не опасен или не наносит вреда.

В сущности, свобода каждого человека ограничивается тем, чтобы она не ущемляла свободу других. Вот в чем ограничение.

Очевидно, трудно делать общие правила.

Невозможно.

В моем случае, помнится, я принимал опиум в течение нескольких лет, и это благотворно на меня воздействовало, успокаивало, смягчало меня. Было бы абсурдно, если бы я начал принимать опиум сейчас, но в то время это не причиняло мне вреда.

Ну, конечно! Я прекрасно понимаю это! Я вижу это так ясно, таким универсальным образом… Конечно, подобную фразу [Мать указывает на свою фразу] можно говорить только какому-то одному человеку, то есть: «ДЛЯ ВАС это так — вы должны выбрать между преодолением вашей слабости или вашей привычки, чтобы жить в Ауровиле, и то, и другое несовместимо.» Но тогда это чисто индивидуальный вопрос; другому человеку, возможно, не надо говорить этого.

Вот почему наиболее общей формулировкой будет сказать, что любое самозабвение противоположно жизни в Ауровиле. В Ауровиль приходят не для того, чтобы забываться, предаваться самозабвению — любому самозабвению, не важно, в какой форме.

А! но «самозабвение», если взять это с моральной точки зрения!… [Мать смеется]

Забвение истинного я.

[Мать смеется] Как только формулируешь это… Точнее будет сказать:

Всякое тяготение к несознанию противоположно жизни в Ауровиле.

Это более общая формулировка. А если хотеть сформулировать еще обще, то можно было бы сказать:

Всякое движение назад или вниз находится в противоречии с жизнью в Ауровиле, жизнью восхождения к будущему.

Но слова…

Появились газетные статьи по поводу основания Ауровиля, например, с таким заголовком: «Утопия, которую стремятся реализовать.» Так что есть люди, которые говорят: «Вы никогда не добьетесь успеха!» Их аргумент такой: «Они — человеческие существа, и всегда останутся ими» — вот в чем они ошибаются. «Человеческую природу невозможно изменить» — на этом основании они говорят: «Вы не добьетесь успеха.» Поэтому необходимо не только принять будущее и хотеть его, но и прильнуть к воле трансформации и прогресса. И это очень хорошо в качестве общей формулы.

Но, ты видишь, что касается наркотиков, например — взять, к примеру, хлороформ, использующийся при операциях; что же, на каждого человека хлороформ действует по-разному (они не приемлют этого в теории, но это факт). У нас здесь есть S, он раньше был анестезиологом, и его опыт говорит о том, что хлороформ действует на всех по-разному. Одних он бросает в несознание (подавляющее большинство, я думаю), но в некоторых случаях, наоборот, переводит людей в другое сознание.

И так со всем.

Так что моя запись не пойдет, это можно говорить только индивидуально, что, мол, в вашем случае это так; но в другом случае может совсем не быть несовместимости.

Так что надо смотреть мало-помалу… Это будет интересно!

(Письмо Сатпрема своему другу о «Йоге сексуальности»)

28 января 1967

Попробую ответить на твой вопрос как можно проще, то есть, не окутывая проблему загадочным туманом мистических традиций, а исходя напрямую из собственного опыта. И, помимо всего прочего, это наилучший способ снова найти истину традиций, которые также возникли из опыта. Есть простой план истины, где эти опыты согласуются.

Можно начать рассматривать эту проблему на большом масштабе, масштабе эволюции. Виды эволюционировали от минералов к растениям и животным, а затем к человеку. Все указывает на то, что прогресс эволюции — это не прогресс форм, а прогресс сознания. Формы только все лучше приспосабливаются к прогрессу сознания. Мы достигли стадии человека, но у нас нет причины предполагать, что это окончательная или самая высокая стадия (иначе не было бы эволюции), как не было бы причины у объективного наблюдателя сто миллионов лет тому назад предположить, что хамелеон или бабуин является окончательным верхом эволюции. Мы просто достигли той решающей стадии эволюции, когда мы можем сознательно вмешаться, чтобы ускорить естественный процесс, на что иначе потребовалось бы на несколько миллионов лет больше, которые ушли бы понапрасну. Йога и все духовные дисциплины в конечном счете являются ни чем иным, как методом сознательного ускорения эволюции в истинном смысле.

В этом месте могут возникнуть некоторые споры по поводу «истинного смысла»: кое-кто (наряду с известными нам религиями) скажет, что истинный смысл находится не здесь, а на неизвестно каких запредельных небесах. Но с такой точки зрения материальная эволюция не несет своего смысла в себе, и, значит, мы присутствуем при зловеще фарсе, изобретенным неизвестно каким божественным мазохистом. Если Бог существует, он должен быть не таким глупым, так что можно думать, что материальная эволюция имеет божественный смысл и что она является полем божественного проявления в Материи. Поэтому наша духовная дисциплина должна стремится к достижению божественного человека или, быть может, другого еще неизвестного существа, которое произойдет от нас, как мы произошли от начальных гуманоидных видов.

Каково место сексуальной функции в этой эволюции? До сих пор прогресс сознания использовал прогресс видов, то есть, сексуальное воспроизводство было ключом к умножению видов, чтобы достичь наиболее пригодной формы для манифестации сознания. После появления человека 2-3 миллиона лет тому назад Природа не создала ни одного нового вида, как если бы она нашла в человеке самый подходящий способ выражения. Но эволюция не может останавливаться на одной месте, ведь тогда это не эволюция. Значит, ключ эволюции больше не лежит в умножении видов посредством сексуального воспроизводства, а сосредоточен напрямую в самой мощи сознания. До человека сознание было еще слишком погружено в свою материальную базу; с появлением человека оно достаточно высвободилось, чтобы принять свое истинное мастерство над материальной Природой и самому вырабатывать надлежащие мутации. С точки зрения эволюционной биологии это означает конец сексуальности. Мы достигли стадии, на которой мы должны перейти от природной эволюции через сексуальную силу к духовной эволюции через силу сознания. Природа обычно прекращает развитие тех функций и органов, которые отслужили свою эволюционную службу, и, поэтому, можно предвидеть, что сексуальная функция атрофируется у тех существ, которые будут уметь направлять свою энергию не на воспроизводство, а на развитие своего сознания. Довольно очевидно, что не все мы достигли той стадии, и что еще долгое время Природе все еще будет требоваться сексуальная сила, чтобы проводить свою эволюцию в среде человеческого вида, то есть, вести довольно грубого человека, коим мы все еще являемся, к более сознательному человеку, более способному ухватить истинный смысл своей эволюции и, в конечном счете, полностью способному перейти от природной к духовной эволюции. Неравность развития индивидов является очевидной причиной того, почему нельзя ни сделать общих правил, ни дать безошибочных предписаний. На каждой стадии есть свой закон. Но какой бы ни была задержка, также достаточно очевидно, с точки зрения биологии эволюции, что сексуальная функция подходит к своему концу, когда она выполняет свою задачу, то есть, когда она преуспевает в том, чтобы возник достаточно сознательный человек. Значит, невозможно разумно обосновать духовную дисциплину ускорения эволюции на принципе, который становится тормозом этой эволюции. Впрочем, достаточно хотя бы чуть-чуть перейти через трудную черту, точку Х перехода от природной к духовной эволюции, чтобы понять, что иллюзорны все псевдо-мистические попытки приукрасить сексуальные отношения между мужчиной и женщиной. Я не имею ничего против сексуальных отношений (Бог знает!), но попытка покрыть их йогической или мистической фразеологией является лживой иллюзией, самообманом. Поэтому, в этом смысле, нет «ключа», который надо «найти», его попросту не существует.

Есть ключ в отношениях между мужчиной и женщиной, но он находится не в их сексуальных отношениях. Так называемые «тантристы левой руки» (Вама Магра) находятся в таком же отношении к настоящему тантризму, как новеллы Боккаччо находятся по отношению к Христианству или римский Бахус по отношению к Дионисию из греческих мистерий. Я знаю тантризм, по крайней мере. Что касается Катар, которых я больше почитаю, то им мало придаст чести думать, что они делают некую «йогу сексуальности». По своему опыту я частенько, видимо, имел переживания Катара, и я ясно вижу, что если кто-то из них пытался примешать сексуальную связь в отношения между мужчиной и женщиной, то он быстро понимал свою ошибку. Это тупиковая дорога, и она может лишь показать, что этот путь не ведет никуда вперед. Катары были достаточно искренними и сознательными людьми, чтобы не продолжать отягощающий опыт. Ведь, в конечном счете, и в этом все дело, сексуальное переживание по самой своей природе (есть или нет «обратное движение» и каким бы оно ни было) автоматически привязывает вас снова к старым животным вибрациям — ты ничего не можешь сделать с этим, ты можешь включить всю свою любовь, на которую только способен, но сама функция привязана к тысячелетиям животности. Это как если бы ты пытался погрузиться в болото, не взбалтывая никакой мути. Это невозможно, сама «среда» такая. И когда знаешь, какая нужна прозрачность, просветленность, внутренняя неподвижность, чтобы суметь медленно перейти к более высокому сознанию, или чтобы позволить более высокому свету войти в наши воды без того, чтобы сразу же быть затемненным, тогда совсем непонятно, как сексуальная активность может помочь перейти к этой неподвижной прозрачности, где может начать происходить все высшее??? Объединение, единение двух существ, настоящая и полная встреча двух существ происходит не на этом уровне и не такими средствами. Это все, что я могу сказать. Но я видел, что в молчаливом спокойствии двух существ, имеющих одно и то же стремление и преодолевших трудный переход, медленно возникает что-то совершенно уникальное, о чем не подозреваешь, пока вовлечен в «борьбу плоти», выражаясь языком проповедников! Я думаю, что опыт Катар начинается после этого перехода. После этого пара мужчина-женщина обретает свой истинный смысл, свою «эффективность», если можно так сказать. Секс — это только первый способ встречи, первое средство, изобретенное Природой, чтобы разбить оболочку индивидуальных эго — после этого растешь и открываешь нечто иное, не через запреты и подавления, а потому что берет верх что-то другое и гораздо более богатое. Те, кто озабочены тем, чтобы сохранить секс и мистифицировать его, чтобы перейти на вторую стадию эволюции, очень похожи на детей, цепляющихся за свои самокаты — это даже серьезнее, с этим ничего не поделаешь в йоге. Я ничего не критикую, я просто наблюдаю и расставляю все по своим местам. Все зависит от стадии, на которой находишься. Что касается тех, кто хочет использовать секс по такой-то и такой-то возвышенной или не возвышенной причине, ради Бога, пусть они делают то, что хотят. Как сказала Мать не далее, чем вчера, по тому же поводу: «По правде говоря, Господь использует все. Вы всегда находитесь на пути к чему-то.» Мы всегда на пути, какими бы ни были средства, но необходимо, насколько это возможно, сохранят ясный дух и не обманывать самих себя.

Попробую найти одну-две цитаты из Шри Ауробиндо, чтобы показать его точку зрения по этому вопросу.

Подпись: Сатпрем

*

*   *

(из Шри Ауробиндо)

…Нет более опасной ошибки, чем принимать смесь сексуального желания с неким тонким его удовлетворением и смотреть на это как на часть садханы. Это самый эффективный путь к духовому падению и выброса в атмосферу сил, которые заблокируют супраментальное нисхождение, вызывая вместо него нисхождение враждебных витальных сил, сеющих волнения и бедствия. Это отклонение должно быть совершенно отброшено, попытайся оно возникнуть, и вычеркнуто из сознания, чтобы Истина могла проявиться, а работа быть сделанной.

Также ошибкой будет воображать, что хотя само физическое сексуальное действие должно быть отброшено, но все же некоторое внутреннее его воспроизводство является частью трансформации сексуального центра. Действие животной сексуальной энергии в Природе служит механизмом для определенной цели в системе материального творения в Неведении. Но сопровождающее его витальное возбуждение дает самую благоприятную возможность для вторжения в атмосферу тех самых витальных сил и существ, чье дело — препятствовать нисхождению супраментального Света. Сопровождающее его наслаждение — это деградация, а не истинная форма божественной Ананды. Истинная божественная Ананда в физическом имеет другое качество, движение и субстанцию; самосуществующее по своей сути, ее проявление зависит только от внутреннего единения с Божественным. Вы говорили о Божественной Любви; но Божественная Любовь, касаясь физического, не пробуждает грубых низших витальных пристрастий; попустительство по отношению к этим пристрастиям может только оттолкнуть Ананду и заставить ее отойти на высоты, с которых ее уже довольно трудно притянуть вниз в грубость материального творения, которое только она может трансформировать. Ищите Божественную Любовь только через одни ворота, через которые она согласна войти — через ворота психического существа, и отбрасывайте прочь низшую витальную ошибку.

Шри Ауробиндо

Послушай, друг, это дорога расцветающего сердца;
Целующий его стопы, не встречает более сопротивления, кто залит слезами ночь напролёт.

Если можно было бы достичь Господа погружаясь в священные воды,
Я бы молилась, родиться рыбой.
Если бы могли постичь его питаясь ягодами и орехами,
Без сомнения, всем святым должно было родиться на свет в обезьяньем обличии!
Если бы можно было достичь его, набив живот салатом и сухими листьями,
То козы бы наверняка, уже все были с Ним прежде нас!

Если бы поклонение каменной статуе могло бы вести нас по пути,
Я много лет назад прильнула бы к гранитной скале.

Мирабай говорит: Жар полуночных слёз приведёт тебя к Богу.

The doors of God they have locked with keys of creed 

And shut out by the Law his tireless Grace.

S-II-8

Не воспринимать жизнь серьёзно

Смех Бога порою очень груб и не подходит для изысканных ушей;
Он не удовлетворяется быть Мольером,
Ему надо также быть Аристофаном и Рабле.

Если бы люди воспринимали жизнь менее серьезно,
Очень скоро они смогли бы сделать ее более совершенной…

…Бог никогда не воспринимает Свои труды всерьез;
вот почему нам явлен спектакль этой чудесной вселенной.

Вопрос:

Можно задаться вопросом, почему серьезное восприятие вещей препятствует тому, чтобы жизнь стала более совершенной?

(После долгого молчания)

Добродетель всегда вычеркивала вещи из жизни, и [смеясь] если сложить вместе все добродетели всего мира, то мало бы что осталось в жизни!

Добродетель претендует на поиск совершенства, но совершенство заключается в полноте. Так что эти два движения противоречат друг другу: добродетель, которая устраняет, сокращает, фиксирует пределы, и совершенство, которое принимает все, не отвергает ничего, но ставит каждую вещь на свое место — очевидно, эти два движения не могут ужиться друг с другом.

Серьезное восприятие жизни обычно включает в себя два движения: первое движение придает значение тем вещам, которые, вероятно, не имеют значения, а второе движение хочет, чтобы жизнь была сведена к определенному числу качеств, считающихся чистыми и достойными. У некоторых (о ком, например, говорит здесь Шри Ауробиндо: это «целомудренные» или пуритане) эта добродетель становится сухой, бесплодной, серой, агрессивной, и они находят грехи почти во всем, что радостно, свободно и счастливо.

Единственный способ сделать жизнь совершенной (я имею здесь в виду жизнь на земле, конечно же), это посмотреть с достаточно большой высоты, чтобы увидеть жизнь во всей ее полноте, не только в существующей сейчас полноте, но и в полноте прошлого, настоящего и будущего: чем она была, чем она является сейчас и чем она должна стать — надо быть способным увидеть все одновременно. Потому что это единственный способ расставить все по своим местам. Ничто не может быть вычеркнуто, ничто не ДОЛЖНО быть вычеркнуто, но каждая вещь должна занять свое место в полной гармонии с остальными. И тогда все эти вещи, которые кажутся пуританскому духу такими «плохими», такими «предосудительными», такими «неприемлемыми», стали бы движениями радости и свободы одной тотально божественной жизни. И тогда ничто не помешало бы нам знать, понимать, чувствовать и жить этим чудесным Смехом Господа, который извлекает бесконечную радость, наблюдая, как Сам Он живет бесконечным образом.

Эта радость, этот чудесный Смех, который растворяет все тени, все боли, все страдания… Достаточно погрузиться в себя, чтобы найти внутреннее Солнце и позволить себе искупаться в нем. И тогда все станет только каскадом гармоничного, светлого, солнечного смеха, в котором нет места тени и боли.

В действительности, даже при самых больших трудностях, при самых больших неприятностях, при самых больших физических болях, если вы способны взглянуть на них из ТОГО места, держась ТАМ, то вы увидите нереальность трудностей, нереальность неприятностей, нереальность боли — и все становится радостной и светлой вибрацией.


По сути, это самое могучее средство растворять трудности, устранять неприятности и заставлять исчезать боль. С первыми двумя [трудности, неприятности] относительно легко справиться (я говорю – относительно), а последнее [боли] – самое трудное, потому что у нас есть привычка считать тело и все, что оно чувствует, крайне конкретным, фактическим — но это то же самое, это просто из-за того, что мы не научены и не привыкли считать тело чем-то текучим, пластичным, нефиксированным, податливым. Мы не умеем вводить туда светлый Смех, который растворяет все тени и все трудности, все разногласия, все дисгармонии, все, что скрипит, кричит и плачет.

(Молчание)

И это Солнце — Солнце божественного смеха — находится в центре каждой вещи, это истина каждой вещи. Нужно только научиться видеть это, чувствовать это, жить этим.

И для этого давайте убежим от тех людей, которые воспринимают жизнь серьезно — это самые занудные существа в мире!

Это все.

Но это так. Когда-то я рассказывала тебе о трудностях в клетках; я заметила: как только это начинается, я начинаю смеяться! А когда я начинаю кому-то серьезно о них рассказывать, положение ухудшается; но если я начинаю смеяться и рассказываю об этом смеясь, трудность исчезает. Действительно, это ужасно — воспринимать жизнь серьезно! Это ужасно. Люди, которые доставляют мне самые большие трудности, — всегда те, что воспринимают жизнь серьезно.

Совсем недавно у меня было такое переживание. Все, что приходит ко мне от людей, которые посвятили себя «духовной жизни», которые делают йогу так, как делали ее раньше, которые очень серьезны и видят враждебность повсюду, препятствия повсюду, запреты повсюду, о! как они усложняют жизнь и… как далеки они от Божественного. Я видела это по отношению к одному человеку, которого ты знаешь. У всех этих людей есть правила: «не следует» делать того, «надо» делать то, «не надо»… в такое-то время «нельзя» делать это, в такой-то день «нельзя» делать то; «не следует» есть этого, не надо… И затем, боже упаси! не путайте вашу обычную жизнь с вашей посвященной жизнью, о! — вот как создается пропасть.


— Мать, Агенда